Конец. Пришел конец этому приключению. Как еще обозвать все произошедшее с Дэниелом за эти недели? Ведь такого специально не придумаешь. Что его, секретного агента, выкрали его же коллеги, но только из будущего, и рассказали, как он умрет, подделали его смерть, и забрали его в будущее. А потом им пришлось прыгать по разным эпохам и сражаться с разумными роботами, которые в итоге уничтожили всю эту организацию и почти захватили планету. И назад теперь возвращаться нет смысла, потому что шеф Суза для всех мертв.
Для всех, кроме него самого и команды, частью которой он теперь стал. Странное ощущение. Он ведь все еще жив. Существует. И теперь перед ним открываются такие перспективы, которых он даже представить не мог. Но сейчас, прямо сейчас, ему нужна небольшая пауза, чтобы передохнуть и все это осознать. Остановиться, оглядеться и смириться, что ходу назад нет и не будет. А это сделать достаточно сложно. Любой человек чувствует себя неуютно перед неизвестностью. Потому что раньше твоя жизнь шла по заранее проложенному пути, четкому и понятному, по известным правилам, соблюдавшимся неукоснительно день ото дня. Потому что так было правильно и так было нужно. Потому что хотелось в первую очередь спокойствия и безопасности для всех, а свои личные нужды отходили на второй план. Не однажды. И это откладывание на потом настолько входит в привычку, что когда эти правила приходится нарушать, даже не по своей воле, но все равно в свою пользу, сознание все равно ждет подвоха, не веря, что желаемое может попасть в руки вот просто так, без труда и жертв. Где-то внутри поселяется ощущение, будто вот-вот появится кто-то и предъявит счет за все то нарушенное и полученное. А что получил Дэниел? Немыслимую встряску. Последний раз его нервы так щекотали в послевоенные годы, еще до создания ЩИТа. Пришлось вспомнить, что он еще не так стар, как ощущает. Хотя, теперь, попав в мир будущего, это ощущение старости только усилится. Ведь ему придется столько всего изучить, даже просто ради того, чтобы не чувствовать себя ископаемой древностью в быту. И уже только потом прикасаться ко всем тем тайнам, что возникли за те почти семьдесят лет, что он просто перепрыгнул. Хорошо хоть ЩИТ до сих пор существует и работа у него останется все та же, только уже не скучная и не кабинетная, в кругу людей, с которыми он уже многое пережил. Очень многое. И многое еще впереди, если отдельно выделить Дейзи. Суза все еще слабо представлял себе, что их ждет. Когда-то он безответно мучился от чувств к женщине, и хотя был позже вознагражден ее вниманием, что-то пошло не так и пути их разошлись, хотя и шли все еще рядом. Когда-то он собирался жениться на женщине, далекой от мира его работы. Рассчитывал, что это внесет хоть каплю стабильности в его жизнь и отвлечет от всяких странностей. Не вышло. Зато теперь рядом с ним будет та, что разделяет его жизнь целиком и полностью, не желая этот хаос ни на что менять. После отношений с Картер он уже не надеялся найти такого человека снова. Наивно понадеялся, что сможет жить как нормальный человек, но... если ты посвящен в какие-то тайны, то они клеймят тебя и не дают спокойно жить, затягивая обратно в водоворот своих странных событий. И вот в этом очередном водовороте ему встретилась Она. Девушка из другого времени и даже из другой вселенной. При обычных обстоятельствах они никогда бы не встретились.
Когда случилось так, что кому-то необходимо было отделиться от команды навсегда и остаться в том, искаверканном мире, навсегда, в его голове зудела назойливой мухой мысль, что это неправильно. Что не должно так быть. Что вот это — тот самый момент, когда мироздание дало ему понять, что за все хорошее нужно платить, и что даже крупица счастья дорогого стоит. Сложилось неприятное ощущение, что он пытается украсть у жизни что-то недозволенное, ему не предназначенное. Что прыгнул выше головы, а такие попытки ничем хорошим не кончаются. И что вот это — его возможность все исправить. "Я останусь, мое место здесь. Я уже получил свой второй шанс, познакомился с такими молодцами. Так будет правильно." — Сказал он тогда, готовясь отпустить мечту из рук добровольно. Он пытался применить циничный принцип "боишься потерять — потеряй и не бойся". Проще оборвать привязанность на моменте зарождения, чем потом в буквальном смысле выдирать с корнями позже. Хотя и это не залог спокойствия. Ведь никто не запрещает любить на расстоянии. И на расстоянии времени. Никто не запрещает помнить. Никто не запрещает хранить верность. Главное — не переоценить цель, ради которой так жертвуешь. Потому что самопожертвование чувствами в конечном счете никого не делает лучше, а оставляет несчастными как минимум двух людей. Лишает совместного будущего, ярких красок, теплых улыбок, умиленных взглядов, украдкой сжатых рук и всего того, что происходит, когда два созданных друг для друга человека встречаются. Громко звучит, но он еще успеет убедиться, что это так и есть, когда узнает все о Дейзи, о чем ему намекнул Мак. "Что-то серьезное" между ними, как сказал Дик, в скором времени приобретет намного более конкретные очертания, стоит ему только пережить личное землетрясение в десять баллов по шкале Рихтера. Потому что Дейзи его точки зрения совсем не разделяла, ни в тот момент, ни теперь. Рассерженная женщина — это стихийное бедствие, и можешь считать себя счастливчиком, если тебе удалось спрятаться. В прочем, Дэниэл не был настолько наивен, чтобы не понимать, что ему это припомнят. Видимо, момент настал.
— Не смотри так. Мне уже страшно.
Он стоял на вершине маяка и смотрел вдаль, на море, пока осознавал все это. Ее взгляд он почувствовал буквально затылком еще до того, как услышал шорох приближения.

Несмотря на то, что надвигалось, внутри у Сузы был полный штиль. Все самое страшное уже случилось, но отключать эмоциональную защиту организм еще не спешил. Потому что мало ли что...И вот это самое что, а точнее кто, решила, что наступило самое время выяснить отношения и расставить все точки над и. Наверняка не одному Сузе пришла в голову мысль, что уединиться на вершине маяка — хорошая идея. Им всем было нужно время подумать обо всем, что произошло. Хотя, в общем-то, все знают, чем это кончится. Сказал же Инок, что это их последняя совместная миссия. Значит, скоро это место снова опустеет. По крайней мере от тех лиц, которые Дэниелу сейчас знакомы. И ему самому надо определяться, что дальше делать. Но вряд ли его решение будет чем-то отличаться от решения Дейзи. Потому что, как верно заметил директор Маккензи, он уже давно выбрал своего проводника в этот мир.
Суза никогда не отрицал того, что чужие эмоции можно ощущать физически. Что ими можно заражаться, хотя это и энергия, а не что-то материальное, что можно передать как болезнь. Это было что-то из недосягаемого. Вроде психологии. Изучать ее в Академии ЩИТа начали многим позже его как настоящей, так и подделанной смерти, а вот им, первопроходцам агентства, приходилось черпать подобные знания только из личного опыта. Сейчас этот опыт подсказывал Дэниелу, что впереди у него незабываемый скандал. Напряжение повисло в воздухе, как говорится, и не почувствовать его было нереально. Дейзи, как свойственно всем женщинам, решила предъявить счет за потраченные нервные клетки. Вот только скалка или сковородка ей не нужна и правота точно на ее стороне. Рано или поздно это все равно должно было произойти. И лучше рано, чем поздно. Дэниел всегда уважал нежелание бегать от трудных разговоров и дел, откладывая их на потом. Смелость озвучить свое мнение, даже если тебя не слушают. Даже если слова уйдут в пустоту и не будут услышаны, даже если знаешь, что бесполезно — потому что молчать порой невозможно и тоже бессмысленно. Потому что если копить мысли в себе, когда-нибудь они доведут тебя до точки кипения. Ну или состояния отложенной детонации, которая рванет немного погодя, после всего, когда последствия уже не будут критически разрушительными.
Отшутиться не вышло. Наоборот, его наивная попытка разрядить обстановку так сказать с порога возымела совсем иное действие. Не решившись прерывать бурлящую эмоциями девушку, Суза слушал молча. На самом деле, он мог многое сказать в ответ на буквально каждое слово. В его голове тысячи мыслей перебивали друг друга. Одна утверждала, что он чужой в этом мире, что он оттуда, где ЩИТ был уничтожен, и там в связи с этим был бы нужнее. Другая давила на больное, напоминая, что они в первую очередь агенты Щ.И.Т.а, а потом уже люди, и выменивать благополучие целой планеты и целой версии вселенной на свое собственное и мимолетное он просто не может себе позволить. И просить кого-то о такой услуге — тем более. Третья подкинула воспоминание, что ему уже не впервой жертвовать личной жизнью ради других, а в ответ того же он никогда не ждал, и уж тем более не стал бы просить Дэйзи остаться с ним в том времени. Все это он уже думал, когда принимал решение тогда, в баре, предложить свою кандидатуру на роль того, кто останется и поможет остальным вернуться в свое время. Внутри что-то противно ныло, как тогда, так и сейчас. Ему не нравилось это ощущение. Не нравилась эта ситуация. Не нравился ни один из вариантов, что ставил ему выбор. Но это его работа. Это он сам и он никогда не перестанет делать то, что делает. Спасать как можно больше, как можно проще и как можно быстрее. Даже если для него на кону стоит очень многое. Он прекрасно знает, что такое команда и никогда не позволил бы себе ее разрушить. Он, конечно, и сам стал ее частью, но Дик был ее частью намного больше. Они все прошли до Сузы немалый путь вместе, и не ему решать, кто выпадет из этого идеального паззла. Не ему оценивать, кто нужнее, кто важнее, чья отлучка навсегда останется незаметной. Он может решать только за себя, что и сделал. Холодный расчет человека, от которого ждут подобных решений и действий. Четко выверенная логика, которая разбивается о человеческие эмоции. Потому что он не учел лишь одного — что для других это решение не менее легкое. А кого-то оно и вовсе не устроит. Этим он сам создал первый острый угол в их с Дейзи отношениях, который теперь необходимо сгладить. Надо признать, что такими темпами таких углов в их отношениях предстоит найти еще великое множество.
Суза полагал, что Дейзи и сама все это знает и понимает. И так оно и есть, но, все же... Ему стоило попытаться понять ее как женщину. Потому что как перед женщиной его поступок вообще воспринимается как предательство. А умудриться предать ту, что еще толком не обрел... Браво, что еще сказать. И, несмотря на это, в ее подгоняемом злостью потоке слов он слышит только одно по-настоящему имеющее значение слово. "Нас". И с этим "нас" ему теперь придется считаться, хочет он того или нет. Потому что они уже есть. Потому что все уже произошло. И, признаться честно, никто из них уже не согласился бы вернуться назад и что-то изменить. Их ждали руины прошлого, на которых им предстоит построить свое будущее. Больше никаких игр со временем. И с оружием. И вообще с чем бы то ни было.

Вибрация, что расползается по коже, возвращает мужчину из мыслей в реальный мир. Нельзя молчать вечность. Нормальные, взрослые люди от ответа не уходят, ошибки признают и имеют смелость за них извиниться. Даже если извинения не будут приняты. Потому что не важно, кто прав, а кто нет. Важен осадок, что остается на душе. Извинения не заставят его растаять полностью, но хотя бы смягчат горечь и обиду. Покажут, что тебе правда важно если и не быть понятым, то хотя бы иметь шанс взглянуть на проблему с иной стороны. Или вовсе оставить ее позади. Настало время выучить еще один урок.
— И что ты думаешь? — Спрашивать было поздно. Не то чтобы Дэниэлу вообще нужно было знать, все самое важное для себя он уже услышал. Но и спорить о том, что при их образе жизни ничего нельзя обещать — тоже не лучший вариант. Из двух зол выбирают меньшее. И меньшее сейчас — дать девушке выговориться, перетерпеть эту бурю, получить заслуженное наказание. Не сам разговор, не вынужденное отступление, но то, что сродни ощущениям самой Дэйзи. Внезапный удар от близкого человека, выбивающий почву из-под ног. Легкая щекотка от пальцев поднимается выше и переходит в покалывание по всей руке. Ощущения смутно напоминают онемение, когда долго сидишь в неудобном положении. С одной стороны, ничего страшного, пройдет через время. С другой — мало кому понравится отсутствие контроля над телом, пусть и временное. Сердце предательски пропускает удар и начинает стучать сильнее, прямо там, куда пришелся удар от айсера. Но он не скажет ни одного неосторожного слова больше.

С тех самых пор, когда она стала частью команды Коулсона, у Дейзи не было никакой жизни за пределами ЩИТа. Бесконечные миссии, концы света, злодеи, которых нужно было победить... и она считала, что это нормально, что так и должно быть. Дейзи подходила для всего этого идеально, но в её голову никогда не приходила мысль, что это — всего лишь работа, и что это не может быть всей жизнью для кого-то. Что так не должно быть. И только когда время сбросилось снова, и она очнулась в капсуле, рядом с которой дремал Суза — Дейзи осознала, что она хотела бы иметь и другую жизнь, другое место, куда можно было бы возвращаться. К нему. И с ним. И эта мысль её пугала. Всю жизнь привязанности были чем-то, чего Дейзи избегала. А нормальная жизнь — что это вообще такое? Разве так бывает? Но чтобы выяснить это, у них теперь будет всё время этого мира. Потому что они были друг у друга, и ничто не способно было этого изменить. Больше нет.

Дейзи сжала пальцы чуть сильнее, словно опасалась, что Дэниел исчезнет, стоит ей моргнуть. Она прекрасно помнила о том, что её сила может уничтожить весь мир — куда там одному человеку. Но сейчас, здесь, он и был всем её миром. И Дейзи больше не собиралась никуда сбегать.
— Я думаю, что не заслуживаю тебя,— что-то умалчивать или скрывать было больше неправильно. Но правда могла быть оглушающей. И это придётся принять как ему, так и ей.— За всю жизнь я так часто косячила, сделала столько... Неважно,— она покачала головой. Для этих подробностей сейчас совсем не тот момент. Всю историю Дейзи Джонсон Суза ещё успеет узнать, всему своё время.

Когда они вытащили его, Дейзи первый раз за все эти прыжки подумала, что ЩИТ делает что-то правильно. Что вмешательство во время может не ломать, а чинить. И если бы не Суза — её бы уже тоже больше не было.

Вспоминать опыты Малика ей всё ещё тяжело. Но это — первое, что сблизило их по-настоящему. Сколько существовало вариантов альтернативных вселенных, в которых этого не случилось и они так и остались случайными знакомыми и просто коллегами? Дейзи не хотела этого знать.

— Когда машина времени сломалась, мы попали во временной шторм, а я — в бесконечный день сурка. Ох,— она оборвала поток речи и взглянула на него внимательно. Непонятные отсылки и фразы  — это тоже у них было общим. Но это меньшая из всех проблем.— Ты же не знаешь, точно. Но мы ещё потом посмотрим этот фильм. В общем. Для меня день повторялся много, много раз. Девяносто как минимум. И каждый раз, я просыпалась в капсуле, а рядом был ты. Ты всегда спрашивал, чем можешь помочь, когда я просила об этом... И даже когда не просила. Если я не будила тебя, ты всегда находил меня и заботился о том, чтобы я отдыхала. Никто раньше...— Дейзи осеклась, чувствуя как в горле образовался мешавший говорить ком. Помимо того, что Суза был чёртовым героем, он всегда оставался хорошим человеком. Слишком хорошим. И его внимательность, его внимание к Дейзи, сломали ту неприступную стену, которую она строила годы. И она попробовала снова:

— Я попросила честно ответить, почему ты это делаешь. А ты сказал, что знаешь мой тип и что я из тех, кто будет прошибать стены лбом, чтобы решить проблему. В буквальном смысле. И ещё,— голос упал почти до шёпота, а Дейзи смотрела на него так же, как и тогда,— что ты хотел бы быть тем, кто поднимет меня после этого.

Биение его сердца она чувствует сильнее, чем своё, и это успокаивает. Дейзи освобождает одну руку и тянется, чтобы положить ладонь сверху, почувствовать это кончиками пальцев. Вибрация может не только причинять боль, но и лечить. Но ещё — она никогда ни кому не была близка настолько, чтобы допустить подобное. Ни со своей, ни с другой стороны. И Дейзи не хотела, чтобы это прекращалось.
— В одной из петель ты умер на моих глазах,— её голос уже не дрожал, потому что здесь и сейчас Дэниел был жив, и он никуда от неё не собирался. Дейзи лишь больше цепляется за его руку, как за последнюю соломинку.— Помогая мне во всём этом разобраться, решить проблему, чтобы спасти нас всех... как всегда.

Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Это не было затишьем перед бурей, и Дейзи знала, что ей будет достаточно выговориться, потому что он поймёт. Дэниел узнал её слишком быстро и слишком хорошо. И был той постоянной, которой никогда не стать переменной. Теперь нет. Дейзи никогда не забудет, как быстро похолодели его руки тогда и как она оставалась рядом не только до самого конца, а пока петля не сбросилась... но тепло было с ней сейчас, и так оно должно было остаться. Их жизнь только начиналась. И по этой дороге они пройдут вместе.
— Героизм — это неискоренимо, да?— Дейзи невесело улыбнулась, проводя пальцами по его запястью.— Но с тобой мне впервые хочется быть эгоисткой. После всех отданных ЩИТу лет... мы это заслужили.

Нет больше отдельных "я", не в этой ситуации. Конечно, они оба останутся цельными личностями, агентами, и миссии не подразумевают только сидение над бумажками. Опасность всегда шла со службой рука об руку. Но чтобы создать вселенную, нужны двое. И сейчас было самое время, чтобы начать.

Ждать и надеяться — верный способ скоропостижно рехнуться. После всего произошедшего и сказанного Дэниел ждал головомойки, да, но более — ничего. Потому что для этого необходимо думать. А сделать паузу на подумать в последнее время у него совсем не получается. События развиваются чересчур стремительно, впечатления копятся, но не обрабатываются, и, возможно, именно поэтому Суза порой выглядит так глуповато. Перегруз информацией и вечная боевая готовность. Сначала дело, потом все остальное. Действовать приходится по наитию, осторожно и закрывая глаза на свои желания. Не всегда это приводит к верным решениям, как оказалось. и поступки, которые следуют за этими решениями, истолковать можно по-разному. Это и произошло с Дейзи. Дэниел еще слишком мало знает о ее прошлом, чтобы не чувствовать себя как на минном поле. Сказал не то — вот и подорвался. Но он никак не думал, что его поступок вызовет у нее те мысли, что она озвучила. Разве жизнь и счастье необходимо заслуживать? Сама жизнь это уже огромное счастье, то, что она вообще дана, а дальше все зависит только от самих людей. От их смелости узнать себя и последовать своим желаниям, какими бы странными они не были. Вторгнуться в чужую жизнь, меняя ее, а не отсиживаясь в углу в одиночку. Но, конечно же, это лишь красивые слова. А когда предстаешь лицом к лицу с настоящими, невыдуманными ситуациями, реальность выглядит несколько иначе. И Дэниел думал о Дейзи в том же ключе. Однажды ему уже сказали, что он не тот, в кого влюбляются подобные дамы. И тогда это удалось опровергнуть, пусть и ненадолго. Он не ждал, что получит второй шанс. Он не ждал от жизни более ничего, отдав всего себя работе. Теперь видно, что работа отплатила ему тем же. Но и этот подарок судьбы надо сначала правильно принять и и сохранить, пока он словно песок не вытек из рук. А как это сделать с бешеным ритмом нового времени, куда он попал — Суза пока не представлял себе. Если толком нет времени думать, то что говорить о том, чтобы сесть и обсудить... все? Тем более, что это еще более сложный шаг. Но раз Дэйзи уже решилась на него, отступать уже некуда.
Она могла разразиться гневными упреками, что он оказался не таким, каким она его видела. Что он относится к ней не так, как она того ожидала. Что она не так важна ему, как ей казалось. Могла поставить точку, велев больше к ней не подходить. Даже угрожая превратить в пыль, если он этот запрет нарушит. Причем, в прямом смысле этого слова. Темперамента ей не занимать, это Дэниел давно уже понял. И все же, это все казалось ему маловероятным, ведь помимо горячей крови в этой девушке есть и благоразумие. Но и оно может принимать такие крайние формы как холодность и попытка сделать вид, что ничего из происходившего между ними ранее просто не случилось. Ледяное равнодушие и даже презрение, которое пробурило бы в нем еще большую скважину для чувства вины. Но нет. Мисс Джонсон озвучила вариант, о котором Суза не думал вовсе. По-взрослому осознанно она решила объяснить, что чувствует и чего хочет, а главное — почему. После "смерти" Инока Дэйзи не особо распространялась о том, что происходило в петлях, но теперь Дэниел видит всю картину целиком. Как мало он знал! Слышать от Дейзи свои собственные слова было из тех уже привычных странностей, что Суза встречал лишь слегка нахмурив брови. Получается, он давно уже сдал себя с потрохами, признавшись, что называется, припертым к стене. Совсем не так, как ему бы хотелось. Но слова он подобрал верные, ничего бы не хотел менять в них даже сейчас и повторил бы вновь, если бы пришлось. Выжить для них было главной задачей все это время, отводя на второй план попытки понять, как все же он относится к Дэйзи, стоит ли ей об этом говорить и как, ведь подобное нельзя вываливать спонтанно на чью-то голову. Но в тех условиях, в каких они были, в той конкретной ситуации, он обозначил бы свое состояние и отношение именно так. Жаль, что он сам этого не помнит. Привыкнуть к тому, что он перепрыгнул одну из самых важных частей ухаживания, будет... некогда.
— Главное, что для тебя это было, — сказал он почему-то вслух, хотя не собирался, залипнув на прижатой к груди ладони Дэйзи. Вибрация смягчилась и растекалась по телу приятной волной, переставая вызывать тревогу. Теперь он может успокоить ее эмоции, когда знает о них. И все же его сердце снова тихонько заныло, когда девушка рассказала о его смерти в петле. Он уже отдал буквально все ради нее и команды, у нее на глазах, у нее на руках, и сейчас мысленно был рад, что ему не приходится помнить о ее сотне смертей, с которыми перезапускалась петля. Это еще предстояло осознать в полной мере, но ощущение еще большего долга легко на плечи и начало давить, выталкивая из головы наружу мысли, которым было самое время быть озвученными. Теперь, когда он об этом знает, помнить это будет еще большим грузом, долгом изгладить ранящие воспоминания, о которых может только догадываться. Наверное, в такие моменты и приходят на ум судьбоносные решения? Он уже давно... даже не так. Это не он ее выбрал, это их выбрали друг для друга. И этому ощущению Суза сопротивляться совершенно не хотел. Люди начинают хотеть большего, получив передышку от бед. Тем более, если это и правда только передышка, переживать дальнейшее вместе будет намного легче?
— Знаешь, я всегда был тугодумом и о многом молчал, когда надо было говорить. И мне знакома эта жадность, — Странное у него выходит предложение, особенно если знать, что припоминает он в этот момент себя в тот далекий год, когда они с Пегги таки сошлись. Тогда жизнь тоже не собиралась тормозить, несмотря на то, что крепнувшие чувства не терпят споров и отказов. Сейчас, в отличие от того времени, Дэниела тревожит сомнение совсем другого рода. Не о том, что на него не посмотрят из-за его физического недостатка, а о том, что он когда-то он уже не смог оправдать чужие ожидания. Повторения ему совсем не хотелось бы. И все же, он оставался "тем ископаемым из пятидесятых". Инициатива по всем правилам должна исходить от мужчины. Успокаивала мысль, что так оно и было. — Я хочу дать тебе все. Все, чего тебе не хватает. И наблюдать, что ты с этим сделаешь. Быть рядом.
В голове это звучало лучше. Разговоры никогда не были тем, что у Сузы хорошо получалось. В прочем, теперь у него достаточно времени и подумать, и внести ясность, и пытаться до тех пор, пока не добьется идеального понимания.

Почему-то ей казалось, что он поймёт всё, как понимал даже то, что до самой Дейзи доходило с трудом. Так и оказалось, и она на мгновение замерла, загипнотизированная тем, как бьётся его сердце. И моргнула, поймав себя на том, что даже дыхание задержала.
— Жаль, что для тебя не было.— Она подняла глаза и лукаво улыбнулась, наконец почувствовав, что на душе воцарилось полное спокойствие. Такое желанное и такое недостижимое ранее.— Ведь наш первый поцелуй там тоже случился.

По лицу Сузы почти никогда нельзя было прочесть истинных чувств, но Дейзи отчего-то начинало казаться, что чем больше времени они проводят и ещё проведут рядом, тем проще обоим будет. А пока ей просто становилось легче, когда она делилась, когда она дразнила его... и когда не отходила ни на миг, не собиралась больше. Как и он. И Дейзи не терпелось увидеть, что они смогут построить вместе. То, чего раньше не было ни у кого из них. Было ли это судьбой? В судьбу она не верила; но в то, что теперь всё, как надо — да. Единственное, в чём Дейзи была уверена и на счёт чего у неё не было и капли сомнений. Её якорь. Её маяк. Её щит.
— То, чего мне не хватает...— обронила она задумчиво, скользнув ладонью выше, устраивая её на плече Дэниела.— Ты даёшь мне даже не спрашивая, словно интуитивно это чувствуя. Кажется, мне понадобится время, чтобы уложить это в своей голове... но у нас впереди всё время этого мира. Только... не рискуй так больше. Пожалуйста?

Если будет, если существует другой выход, они его найдут. Всегда. Чтобы выполнить миссию и вернуться в целости и сохранности друг к другу. "Увидимся, когда вернусь?" И только так.

Она приподнимается на носочках и твёрдо, уверенно прижимается к губам Дэниела в долгом поцелуе. Им некуда спешить, как во второй раз, и никто не отнимет это воспоминание, как в первый. И Дейзи тоже совершенно не хочется спорить. Сейчас, в его объятиях, она чувствует себя так, словно родилась заново. Без того груза прошлого, без всей той боли — словно они остались где-то за порогом, растворились в бушующем у подножия маяка море. И она знала, что никогда не сможет отплатить ему тем же, сделать то же, что он — для неё, но... Дейзи была твёрдо намерена приложить все свои силы — нелюдьские в том числе, должны же они хоть раз послужить на пользу — чтобы всё вышло.

— А ведь пятидесятые были очень консервативны в плане большего... Если ты думаешь о том же, о чём и я, Дэнни,— прошептала она, чуть отстранившись, но продолжая обнимать его.— Но после такой встряски...

Смотрели они друг на друга так же, как и на квинджете, разве что сейчас тут не было бдящего ока старшего брата Мака. И Дейзи, кажется, чувствовала всё то недосказанное и невысказанное. Но было ли это на самом деле важным?

Пальцы второй руки сжались на его запястье. Наручники или нечто большее, иное?
Дейзи знала: больше она его не отпустит.

Как и Дэниел её. Что бы это не значило. Как бы не звучало.

Медленно, но верно, до Сузы доходит суть происходившего. Девяносто с лишним раз. Девяносто с лишним раз он был рядом. Девяносто с лишним раз он принял для себя это решение. Девяносто с лишним раз дал ей понять, каково оно. Девяносто с лишним раз он ничего не ждал в ответ, но получил. Получил то, что теперь ЕЕ связывает с ним куда больше, чем он знает. Потому что он помнит только один из этих вариантов развития событий. Правильный ли он, и лучший? Для команды — да. Потому что цель достигнута. Для них с Дейзи? Сложно сказать. Потому что он хотел бы помнить, как принимал то решение, как говорил те слова, но никакие технологии даже этого времени не дадут ему такой возможности. Ему остаются только последствия. Но вот последствия — самые правильные, что только могут быть. Они живы, они целы, они есть друг у друга.
"Не рискуй так больше". Это будет очень громкое обещание. Всегда есть миллионы причин для самопожертвования. И он не задумываясь, при необходимости, сделал бы это. От этого не застрахован ни оперативник, ни кабинетный командующий. Они оба это понимают, но... Теперь у них есть то, что разбивает эти отговорки в прах. Обещание либо будет дано, либо нет. Либо будет выполнено, либо не будет сдержано. Такой простой, и одновременно сложный выбор. Но не сделать его нельзя. Это основа их стабильности. Их доверия. И доверия этому миру. Пусть он для Дэниела еще и на сотую долю процента не изведан.
Поцелуй становится ответом на оба вопроса. И на его, и на ее. Они давно для себя все решили. Где-то глубоко, там, откуда не прочитаешь просто так. В этот раз не будет заторможенных реакций. В этот раз все известно, понятно и лишено предрассудков.
— Да. Наверное, да. — Оставалось только догадываться, о чем Дейзи думает, но... сама же сказала, что он интуитивно чувствует? Предположить не так сложно, даже с его устаревшими понятиями. Остается только воплотить это в жизнь. Спокойная, семейная жизнь в домике с лужайкой им, конечно, не светит. Это слишком смелые мечты для тех, кто связал свою жизнь с подобной организацией. Хотя... рассказывали ему тут как-то про пару агентов, которые теперь отстранены от шпионской работы. "Надо бы узнать, как они справляются. И сделать лучше. Вместе," —  мелькнула напоследок мысль в голове, когда блуждающий взгляд наконец остановился на стиснутых руках. Разве у него есть выбор, когда держат так крепко? Только один — держать в ответ.

[завершен]