Дело было ясное, что дело было темное, но Рид все равно отправился на эту вылазку. Все что угодно, лишь бы не сидеть в душном офисе, не ковыряться в закрытых делах и не писать по ним отчеты. Он их уже раскрыл, они ему уже не интересны, он это все уже видел, он все это прекрасно помнит, преступник пойман и отправился за решетку — так к чему марать бумажки, если через неделю они сложатся в архивную коробку и забудутся на ближайшие лет пятьдесят? Или сколько там хранится уголовная документация. Когда-то он это учил, когда-то он это помнил, но сейчас ему это до лампочки, потому что его работа — полевая. Благо, Тина всегда готова помочь. Хоть и за тортик, но для единственной женщины в участке, да еще и милейшей души человека, ничего не жалко. Нет, конечно, где-то в глубине заебанного мозга он помнит и понимает важность каждой детали и факта, которые всегда могут пригодиться, и что его головушка не вечна, но он уже давно понял, что за всем не уследишь, и что если он будет за все беспокоиться, нервов живых вообще не останется. Другое дело, что их уже у него не осталось лет этак десять тому назад, но никого это тоже не колышет. Нашел способ сбежать на улицы — и ладненько, работай себе.
— Рид! Прием! — Разразился на весь салон хрип рации внезапно. Голос принадлежал не Фаулеру — уже хорошо. — Ты еще в районе автострады Эдсел Форд? Поступил вызов. Там шатается бесхозный ребенок. Подберешь?
— Да, еще тут. Принято. — "Делать вот мне нечего, как только детей по подворотням вытаскивать на свет божий." Это ж опеку вызывать, психолога, родителей разыскивать... В лучшем случае. А в худшем — участок на месяц превратится в детский сад, пока потеряшку не заберут в приют. А за это время пол участка к нему привяжется... Проходили, знаем. Он и сам из таких, только не детей-потеряшек, а подростков-подопечных, которых в обход правил сделали информаторами, а потом отправили учиться в Академию. И бог один знает, что было бы, не подбери его Хэнк когда-то вот так же.
На телефон пришло сообщение с адресом звонившего жителя. Туда Рид и отправился первым делом.
— Мальчишку видел. На восток побежал. — Бодрый старичок засеменил в сторону угла, где заметил неладное, и указал направление к какому-то строительному объекту. — И машина за ним проехала через пару минут. Минут десять назад это было.
Дело было дрянь. Про преследование ему ничего не передавали. Возможно, ребенка уже и нет там, куда он направился, но проверять все равно придется. Поблагодарив очевидца за бдительность, Гэвин свернул в указанную сторону и передернул затвор, держа пистолет наготове. Автомобиля нигде не было замечено, но вот тихое детское хныканье раздавалось откуда-то из-за высокого железного забора. Ближе к зданию между двумя пластинами виднелась щель, но детектив был слишком крупным, чтобы туда пролезть, и потому попытался ее отогнуть, но тут же получил по рукам.
— Уходи, я все равно не выйду! Уходи! — Послышалось с другой стороны.
— Спокойно, я тебя не трону. — Убрал руку Гэвин, но огляделся в поисках каких-нибудь подручных средств, чтобы разгородить себе проход. — Меня зовут Гэвин, а тебя?